СА-тест. Трактовка идиотская, но карта действительно моя.

Итак, ваш Аркан - XIV - Умеренность

Данный Аркан – символ гармонии, спокойствия, верной меры, мира, здоровья, исцеления. Это карта любви к себе и другим. В профессиональной сфере карта указывает на радость труда, хорошую рабочую атмосферу. Это – символ любви и привязанности, созвучия душ. Характеризуя человека, карта указывает на его дружелюбие, способность управлять своими эмоциями, настроением. Вы обладаете безошибочной уверенностью в себе, не бросаетесь из крайности в крайность, вы натура целостная, так называемая "золотая середина". С другой стороны аркан может свидетельствовать о непредсказуемости, неуравновешенности, фанатизме, излишней трате средств, наивности и посредственности.

Пройти тест

@темы: тесты

---

Просто праздник какой-то. Вчера - 38, сегодня 35, 1

@темы: шельское

---

Организьма, а организьма? Добром прошу, выключи температуру и веди себя прилично. Это не спасет тебя ни от завтрашнего феста, ни от воскресной верховой езды.

@темы: шельское

---

Прелестное и полезное, не потерять:
cookit.e2bn.org/historycookbook/

@темы: ведьмина кухня, линки

---

Как бы так собрать себя во что-нибудь внятное, чтобы доехать до конюшни? Дальше-то лошади со сбором меня в приемлемую форму и сами справятся, у них исключительно четкие представления о том, какой я должна быть, что должно лежать у меня в карманах и как мне следует себя вести...

Уже много лет подряд я так помногу не спала и так тяжело не просыпалась, как этой зимой (и - нет - меня не интересуют околопсихологические выкладки на тему "Почему вы не хотите просыпаться и что вас так раздражает в реальной жизни, что просыпаться вам незачем"), мон ами уже ехидно интересуется, не было ли у меня бурых медведей в роду.

@темы: дни, шельское

---

Прям хоть аватарку делай из картинки!

@темы: прекрасное, ведьмина кухня

---

Нереализованное (от наличия в доме акриловых шаров до тренировок) желание (отгадайте, сколько лет оно со мной и откуда взялось)

@темы: фетиш

---

Вот это мне тоже очень не хочется потерять - оно прекрасно, как песня Старухи.

Мёртвых маленьких зверюшек

В старых книгах – написанных триста-четыреста лет назад, уже чернилами по бумаге, но ещё «деревянными» и «каменными» буквами, теми самыми, которыми когда-то резали знаки на буковых дощечках и сколах камней – так вот, в старых книгах часто упоминается Царство Мёртвых и вообще мертвецы. Не ходи по полям в туман, мертвецы к себе заберут. Не приближайся к холмам, утащат. Три ночи на стыке светлой и тёмной половин года сиди дома и не высовывайся, а то поймают.

Сейчас это странно читать...

Сейчас это странно читать – ну мёртвые себе и мёртвые, дикари какие-то в глухомани, чего их бояться? Холмы возле столицы приказал срыть ещё король Ианнайд I. Работали там только преступники, добровольно никто не соглашался: боялись. При Ианнайде II королевская армия была отправлена прочёсывать утренний туман и поймала троих мертвецов, блуждавших по полям в поисках добычи. Днём, когда туман рассеялся, пленники неожиданно рассыпались в пыль. При Эйналле I к королевству уже были присоединены мёртвые туманные земли между Альяуанко и озером Тиуатлаш...

* * *

Не разжечь ли нам огонь? Разожжём. По небу шагает Кауатла, её чёрные щупальца рассекают туман, она не рождалась, она не стареет, Кауатла-льяниока, живее живых, мертвее мёртвых, пьёт кровь тысячей хоботков, пожирает жизнь тысячей пастей.

* * *

Лианнар Летописец в «Истории мёртвых земель» сообщает: сокровищницу Темальчи, последнего правителя мёртвых, три луны подряд везли через холодную пустыню, разделяющую наши миры. Как только караван дошёл до мира живых, окованные бронзой сундуки рассыпались в труху и синевато-зелёную пыль, а от вьючных ящеров остались только кости, да и то не от всех.

Ещё он пишет: в день Сатурна шестой луны светлой половины 7467-го года над крепостью Чиутли летало странное существо, напоминающее огромного чёрного осьминога с множеством зубастых ртов. Существо было убито выстрелом из пушки (сам этот факт загадочен: рядовых обитателей царства мёртвых убить невозможно, они и так мертвы) и отправлено в столичный музей. В мире мёртвых туша не разлагалась, но на границе двух миров растеклась мутной жижей и испарилась. Больше из мира мёртвых ничего вывезти не пытались.

* * *

Не разжечь ли нам огонь? Разожжём. Обесплодим огнём обсидиановые сосуды, обесплодим огнём обсидиановый нож. Кауатла-цильче шагает по небу, порождает тысячи живых смертей, и каждая смерть делится надвое и порождает две новых смерти. Что же нужно живой смерти, чтобы жить?

* * *

В нашем мире биологам известно несколько сотен тысяч видов насекомых. Сколько их ещё прячется по тропическим лесам – не знает, конечно, никто. По самым смелым прикидкам – десять миллионов, а скорее два-три. Много, скажете вы? Ха.

В царстве мёртвых танатоэнтомологи описали больше пятнадцати миллионов, и это только начало. Все, кто на протяжении миллионов лет ползал и летал по миру живых – все там. Пойдите в мёртвый лес, отковырните кору у первого попавшегося пня, посмотрите, кто оттуда выползет – а оттуда много кто выползет. Скорее всего, там не будет ни одного уже известного вида. Ни одного. Хорошо, если удастся опознать хотя бы семейство. В мире живых везение – найти неизвестный вид. В мире мёртвых – найти один и тот же вид дважды.

Танатология сейчас у всех на слуху, но именно про насекомых широкой публике известно мало. Да оно и понятно. Журналист, если у него будет выбор, напишет про зубастых птиц и косматых слонов, а не про уникального таракана с наружным яйцекладом вместо оотеки. Разве что псеудогриллус хоррибилис нашумел, очень уж он харизматичный. Размах крыльев – как у хорошей такой вороны, жвалы – что твои плоскогубцы, а уж с каким звуком он крылом о крыло скребёт...

* * *

Вот плоская чаша, в ней застыл студень из бурых водорослей. Вот другая чаша, в ней янтарно-жёлтая сыворотка. Которую из них выберет живая смерть, в какой чаше ей лучше расти, какая пища ей по нраву? О, Кауатла, вдохнувшая жизнь в невидимую смерть!

* * *

В последнее время модно верить в какие-то особенные тайные знания мёртвых. Мол, и астрономы они были выдающиеся, и математики, и даже микробов мёртвых изучали – точнее, микротов, раз уж они мёртвые. Ну, про астрономию и математику я ничего сказать не могу, не мой профиль. А вот про микротанатологию скажу. Во-первых, вот так на коленке их не поизучаешь, это вам не звёзды разглядывать. Нужен микроскоп. Откуда возьмётся микроскоп, если мертвецы до завоевания даже колеса и железа не знали? Да они и стекла не знали. Из чего тогда линзы делать? Не из обсидиана же. Во-вторых и в главных – мёртвые микроорганизмы сложно изучать даже с нашей техникой. Они, заразы этакие, не делятся. Потому что мёртвые. И не едят. Потому что мёртвые. То есть просто сунуть в питательную среду мазок с дверной ручки сортира и посмотреть, что вырастет, не получится. Да и питательную среду взять неоткуда. Ну растёт здесь какая-то чахлая травка и не менее чахлая водоросль в озёрах. По всем признакам – проникли сюда из мира живых недавно, меньше тысячи лет назад. Ещё до завоевания, конечно, но всё-таки. Остальные существа все мёртвые, из них питательная среда как из камня.

* * *

Пять мер крови в живом человеке. Три с половиной меры выпьет Кауатла. Видишь, как с неба тянутся щупальца? Полторы меры – в обеспложенные сосуды. Смерть так мала, так незаметна. Кто может сказать, что видел её своими глазами?

* * *

Забавный факт: умело изготовленные обсидиановые лезвия гораздо острее современных хирургических скальпелей. Режущая кромка обсидианового ножа даже под электронным микроскопом выглядит гладкой и ровной, тогда как у стального лезвия при таком увеличении видны зазубрины.

* * *

Живой привязан к каменному алтарю, украшенному красивой резьбой, украшен ярко-красными живыми цветами, одурманен их млечным соком. Щупальца Кауатлы танцуют в небе, дёргаются в нетерпении. Полторы меры крови за два дня превратятся в прозрачную сыворотку, и что может быть лучшей пищи для невидимой живой смерти, чем мёртвая жизнь?

* * *

Вообще мир мёртвых до сих пор крайне слабо изучен. Только в прошлом году в холмах Чиуамы было открыто ещё одно мёртвое племя, называющее себя мотикалья – так оно вообще слабо представляет, в какой стране находится. Про то, что всего в неделе пешего пути от них находится современный город, они даже не слышали. Есть в столице король, нет короля, жив этот король или мёртв, или вообще никаких живых в мире не останется – они об этом не узнают даже. А сколько ещё таких племён по холмам живёт? Не удивлюсь, если там и древние чудища до сих пор по мёртвым джунглям бродят, и кто угодно.

* * *

Живые говорят: невидимой смерти больше нет, невидимая смерть умерла, мы убили её прививками, осушили комариные болота, вывели блох и крыс. А куда попадает мёртвая смерть после смерти? Куда попадают мёртвые комары и мёртвые блохи? Сколько десятилетий назад живые перестали делать прививки?

Живые говорят: Кауатлы больше нет, мы её убили и увезли. Но видишь, как в небе клубятся щупальца? Кауатла не мёртвая, и её часть можно убить. Вот только она не живая, и её нельзя убить целиком, как бесполезно убивать невидимую смерть по одному невидимому существу.

Скоро, скоро кончается светлая половина года. Скоро, скоро граница между мирами на время пропадёт, и невидимая смерть отправится в мир живых в комариных желудках, полетит на прозрачных крылышках сквозь туман. Или мы не помним, как мы жили триста лет назад? Разве не лучше нам будет без живых?

(c) Заболекарь

@темы: тексты, Боги и Богини

---

Я не могу перестать его думать, но боюсь потерять, поэтому сложу сюда:

Зима под покрывалом

Aithbe damsa bés mora;
sentu fom-dera croan;
toirsi oca cía do-gnéo,
sona do-tét a loan.

Вот не люблю я людей, и ничего с этим поделать не могу. Луд, конечно, в это число не входит, его я очень даже люблю, но на то он и муж. Да и вообще Луд мне – солнышко, а не какой-то там деревенщина.
А людей – не люблю.

Чего еще ждать от ведьмы, скажете?

Чего еще ждать от ведьмы, скажете? А будь вы на моем месте, вы бы поняли. Вот представьте, стою я вечером на коленях на берегу, полощу в ледяной речной воде свой плед, который, совсем уж, кстати, выцветший и побелевший, почти как волосы мои, гляжу на руки, легко выдающие возраст, об ушедшей молодости грущу тихонько. И чувствую: идет, просительница, подбирается. Молоденькая шестнадцатилетка, ветер в голове, тепло в груди, мысли как на ладони простенькие, даже читать не надо. Поднимаюсь, оглядываюсь, с пледа вода течет, по мне – так дура-дурой стою, а деревенским-то страшно, полощет ведьма плед в реке, колдовство какое новое ворожит. Ага, щаз. Делать мне больше нечего, когда стирки выше головы.
Красивая, конечно, девочка попалась. Высокая, волосы русые, дочерью бы могла нам быть. Ну, не нам, а солнцу моему Луду, любви моей ненаглядной. В него прямо точь-в-точь, и волосами, и статью, глаза только голубые, а у Луда – золотом горят. Не знала бы, что верен, ревновала бы жутко.
Лет двадцать назад такие вот девки деревенские, меня завидев, еще и завистью давились пополам со страхом: как же, косы воронова крыла, брови черные вразлет6, очи зеленые. Нечасто на севере таких встретишь, не ведьма - ведьмовская Королева. А сейчас только страх и остался.
Ну, что есть, то есть. Прянула ей в глаза Силой, голубку страха, в синеве бьющуюся, волей огладила, и когтем потащила Имя:
- Здравствуй, - говорю тихонько, – Айб. Рассказывай, кого привораживать будем?
Не смогла я сдержать усмешечку подлую, глядя, как губы её задрожали листом осенним. Старость старостью, а все же Сила моя со мной.
- Г-г-госпожа Кайла, как вы узнали? – слова еле выговаривает, а сама, видно, сбежать уж готова, только страх и не дает.
Глупее вопрос ведьме задать сложно. Надо бы успокоить дуру, а то ведь и правда сбежит:
- Чего же тут сложного, - отвечаю я голосом таким нежным-нежным, как с младенцем воркуя. - Про то, что тебе приворожить нужно – догадаться несложно. Девки молодые к ведьмам бегают только, чтоб мужика в себя влюбить или наоборот отворотить от кого. Свадьбы в деревне слаживаются обычно до осени, влюбляются – по весне, а сейчас Самайн уж на носу. Пуза у тебя не видно, стало быть, не замужем. А значит любишь давно, а взаимностью тебе не отвечают.
Слава Дагде, Губы у Айб дрожать перестали, зато глазищи голубые прищурились, рот сам приоткрылся невысказанным вечным людским вопросом «что, вот так просто?». Конечно, просто, девочка, если людей, как я, знать, да кругом себя смотреть. Никакой Силы не нужно. Но укоротить тебя тоже полезно:
- А вот имя твоё, Айб, одним разумением не узнать. Сила нужна! – и снова цыпленочка страха в её глазах погладила. Чтоб не расслаблялась дщерь человеческая. Ничего, не дернулась даже. Воздуха побольше набрала и выпалила:
- Гвидиона, сына кузнеца, хочу приворожить, госпожа Кайла! Люблю его всем сердцем, а он меня нет. Помоги, госпожа.
- Может и помогу, да только взамен что дашь? – улыбаюсь я уголком губ.
Айб лезет за меховой воротник, вытаскивая на свет висящую на простенькой нитке продырявленную золотую монету:
- Вот, госпожа! Мне бабка рассказывала, ведьмы только такие и берут.
Молодец, девка, как знала, чем меня пронять. Нет, золото само по себе мне не интересно. Вот только на одной стороне монеты копье выбито, а на другой Солнце под вечерними лучами старешего собрата золотится. Я и сама не заметила, как в монету, от тела девичьего еще теплую, одной рукой вцепилась, другой - мокрый плед Айб кинула, буркнув только:
- Иди за мной. Помогу.

Достала я из недр сундука скляночку заветную, в меха закутанную, поглядела грустно, как на донышке золотая влага в темноте мерцает, и Айб протянула:
- Надоели вы мне, деревенские, хуже горькой редьки, - говорю. - Потому представлений устраивать не буду с варевом колдовским и лягухами сушеными. Держи вот средство. Выльешь его Гвидиону в пищу или воду. Только помни два условия. В склянке три капли. Одну каплю в первую неделю дашь. Другую еще через семь дней, а третью - точно в ночь Самайна. И гляди, чтоб после каждой капли первой женщиной, которую увидит, ты была. А теперь брысь отсюда! – это я почувствовала, что Луд с охоты возвращается. Не должен он видеть, как я ворожу, хоть и знает про это.

Поздним вечером мы лежим с моим Солнцем на оленьих шкурах, Луд теплыми пальцами тихонько поглаживает меня по рано поседевшим волосам, а я притворяюсь, что закрыла глаза в сонной дремоте, хотя отлично вижу его сквозь щелочки век. Так бы и любовалась его уж двадцать лет нестареющим лицом, прижала бы к себе, целовала золотые кудри, никуда бы не отпускала. Ничего не могу с собой поделать, когда он рядом. Хмурится Солнце моё, и я ненароком зацепляю его мысли про странные сны последних месяцев, где он каждую ночь бьется в великой битве. Вдруг вспоминаю, как легко вытащила из девчонки её настоящее имя, и мой собственный страх прорастает неуместным в это время года зеленым ростком прямо в сердце. Луна прибывает и сила моя растет. А еще Луд последнее время ходит охотиться в сторону Камней...

* * *

Сегодня Айб прибежала почти на рассвете, вся растрепанная, глаза красные, заплаканные. Даже теплого плаща не накинула, что по нынешним ранним холодам было бы не лишним. Луд еще даже охотиться не успел уйти.
- Всю ночь, небось, металась, думала, идти ко мне по-новой или нет? – участливо спрашиваю её с порога. А голос мой еще нежней чем в первый раз. Только Луд знает, что когда я так говорить начинаю, лучше от меня сразу подальше бежать. Обычные люди обманываются, думают, я в хорошем настроении. За что и расплачиваются.
- Госпожа Кайла, простите меня, я все спортила, госпожа Кайла, - торопится Айб, а сама – плюх передо мной на колени, прямо в грязь. Насилу подняла её, провела в свою комнату, мимо Луда, копье острящего на лавке.
- Здравствуйте, господин Луд – бормочет Айб походя, надо же, еще не всю вежливость растеряла.
А я замечаю, как золотые глаза Луда на мгновение расширяются, словно он удивляется звуку произнесенного имени, примеряя его, как незнакомую одежду. В комнате становится ощутимо жарче, и от этого теплого живого жара делается так тоскливо на душе, что хоть кошкой плачь, а деться некуда. Совсем недолго осталось. Оттого мой голос, поторапливающий Айб, видимо, становится совсем бархатным, и даже она начинает что-то понимать, резко ускоряя шаги.
Усаживаю девочку перед тлеющим очагом с весело побулькивающим над ним котелком. Ничего особенного, всего лишь отвар дубовых листьев и коры, но Айб полезно понавыдумывать невесть что. Она, впрочем, на котелок не смотрит вовсе, а только на меня глядит, а в глазах не страх уже, а надежда и любовь, два страшных чувства, вечно ходящих рука об руку:
- Госпожа Кайла, простите меня, - снова начинает Айб, - я, как вы говорили, сделала. Испекла Гвидиону пирог, каплю в тесто подмешала. В подарок принесла. Он еще обрадовался, только сразу пробовать не стал, в дом отнес. А я тоже обрадовалась, что теперь все хорошо будет. А он ушел и вечером съел. И в окошке Бетони с коромыслом увидел. И.. и я видела как он потом целовался.
- С Бетони или с коромыслом?, – устало спрашиваю я.
- Да с Бетони же, госпожа Кайла, как тут не понять, - возмущается Айб. – разве можно с коромыслом целоваться?
- С коромыслом нельзя, а вот кое-кого коромыслом поцеловать по юной заднице было бы полезно! - зря, я это, конечно, приходится потерять еще минут пять утешая плачущую Айб, которая, наконец, слегка успокаивается и продолжает:
- А я.. я подумала, что все теперь. Что меня не полюбит больше. И я решила, что надо, чтобы он меня любил. Я в ковш воды набрала и две капли вылила. И ему принесла, когда он в кузне работал.
«Вот же, дуреха», - проносится у меня невысказанная мысль. – А он что?
- А он.. он теперь меня лююююуууубит, - ревет в ответ Айб. - Только он есть перестал.. и спать... ходит за мной только и песни грустные поет, ни на миг не оставляет. А веселые скажу – поет веселые. Говорит, что жить без меня не может. Ему кто-то сказал, что девушкам котята нравятся, так он мне двадцать пять штук притащил в подарок. Колец наклепал - все серебро в кузне перевел. А мне страшно, госпожа Кайла, он же исхудал вовсе, с лица спал, посерел весь, люди в деревне говорят – с ума парень спрыгнул уж за глаза не Гвидионом, в призраком ходячим кличут. Вот и к вам сюда насилу убежала от него. Помогите, госпожа Кайла, спасите Гвидиона, вы же можете!
Помните, с чего все начиналось? С того, что я людей не люблю. В основном за то, что, сначала все сами испортят, а потом в ноги бросаются – приди, госпожа Кайла, исправь своей силой колдовской. А не будет меня – что делать станете? Жалко мне Айб, конечно, по-женски очень я её понимаю. С другой стороны – оставить бы все как есть, в назидание, глядишь, легенду какую сложат. Только мне не обойтись без помошника на грядущую ночь:
- Так и быть, помогу тебе и в этот раз, девочка, - говорю я ласково. – Только плата будет больше. И первую половину ты заплатишь мне. За помощь мою ты придешь ко мне в ночь Самайна и будешь, как рабыня, повиноваться до тех пор, пока заря горизонт не засветит. Ночь твоей жизни хочу я за свою помощь.
- Я согласна, госпожа Кайла, – ни секунды не колеблется Айб. - А второе условие какое?
- А вторую часть платы ты возьмешь с самой себя. Крепче железа вас зелье моё связало. Потому только одно средство есть, от которого Гвидион тебя разлюбит. Только такая любовь в жизни лишь раз дается, и после никогда он не полюбит тебя снова. И сама ты никого больше не полюбишь.
Задумалась Айб на мгновение. И я бы задумалась, поставь мне кто такое условие. Но, видно, и правда своего Гвидиона любит – губки сжала, взглядом решительным стрельнула - вылитый Луд, Солнце мое:
- Давай средство своё, госпожа Кайла, – и на это пойду.
Чтож, слово произнесено, и перед такими силами, что нарушить нельзя. Дальше все просто: достать из-за пояса небольшой ножик, полоснуть себе по ладони, и следить, как струйка черной крови в склянку льется.
- Держи, девочка. Тут уж выдумывать не надо. Половину склянки сама выпьешь, половину Гвидеону своему отдашь. Он тебя теперь слушается, так что несложно будет. Да смотри, ровно по половине, а то не подействует.
- Спасибо, госпожа Кайла, - Айб бережно берет в ладони склянку, а глядит на неё, как на ядовитую змею. Правильно, девочка, привыкай, что не все так просто в жизни. И за то, что сделала, привыкай не бабушкиными монетами расплачиваться, а жизнью и любовью своей.
Мысли мои на мгновение уносятся далеко. Порез на ладони затянулся мгновенно – лишнее свидетельство приближающегося Времени. С каждой приближающей Самайн ночью я чувствую, как стремительно полнеет яркая Охотничья луна, холодным плащом силы окутывая меня, невидимым грузом давя на плечи. Двадцать лет – слишком большой перерыв. Успеваешь постареть, привыкнуть. Перестаешь видеть кошмары. Почти веришь, что этот день больше никогда не повториться.
Ну, не время для колебаний. Нужно еще множество дел переделать.

* * *

Только люди занимаются всякой ерундой во время Самайна, у меня есть дела поважней глупых гаданий. Заняться любовью с моим ненаглядным, например. Близится полночь и Луд думает, что я сплю. Смешно, я – единственная, для кого его интуиция абсолютно не работает. А мне с моей теперешней силой даже приоткрывать глаза не обязательно, чтобы чувствовать исходящий от него жар, видеть, как он, уже одетый, сидит у ложа. Луд сейчас плачет, только слез не видно – слишком быстро высыхают, не успев скатиться по щеке. Этим вечером он любил меня так яростно и страстно, что, казалось, его солнечный огонь спалит дом вокруг нас. Это всегда бывает так - как в последний раз.
Словно приняв какое-то решение, Луд неожиданно наклоняется ко мне, целуя лоб своими обжигающими губами, резко встает и выходит с неестественно прямой спиной. Выждав положенное время, я одеваюсь и иду запрягать в повозку лошадь, чтобы последовать за ним.

Ночь стоит зябкая и промозглая, с неба вместо дождя летят огромные хлопья раннего пушистого снега, превращая усыпанную листьями лесную тропинку в склизкую грязь. Сколько себя помню – всегда в эту ночь идет снег. И всегда полная луна, конечно. Айб ждет меня в оговоренном месте. Бросаю ей поводья и мех с отваром дубовых листьев:
- Держи. Следуй за мной. Делай, что скажу. – Айб кивает, ежась в своей осенней куртке. Ничего, скоро согреется, мелькает в голове мысль, за которую я готова себя удавить.
Идти совсем недолго, но время в эту ночь замедляется, и целую вечность мы бредем по раскисшей грязи. Я – в своих мыслях, Айб – стараясь удержать нервно прядущую ушами лошадь на тропинке. Машинально накидываю на лошадиную шею поводок Силы, чтобы глупая скотина не дай бог не сбежала в самы неподходящий момент. Хорошо, что света нам не нужно: сначала путь освящает Луна, а потом - все разгорающееся желтое сияние нашей цели. То, что мы видим, подойдя, наконец, к Камням, нисколько не является для нас сюрпризом, голый осенний лес – плохая преграда для взгляда: Камни возвышаются над поляной черными грозными монолитами, а в самом центре образованного ими круга - силуэт стоящего к нам спиной человека, источающий яростное золотое тепло. Человека?
Люди не могут быть Солнцем. Спиной к нам застыло ревущее пламя и мягкий солнечный свет заката, огненная ярость и тысяча солнечных зайчиков, на него больно смотреть и, кажется, мы сгорим мгновенно, если он обернется. Силуэт медленно поднимает руки, и землю пронзает низкая вибрация на пределе слышимости, а небо над Камнями взвихряется облачным смерчем, поднимая в воздух тлеющие в круге листья. В середине вихря медленно ширится дыра, отверстие, но не темное, а изливающее такой же ясный свет, и силуэт тянет к нему тонкие пальцы, будто старается ухватиться за края - путник, под напором ветра протягивающий руку к двери родного дома.
Преодолевая вязкий кисель, в который превратилось время, я тяну из повозки расчехленное Копье, и не тихий свой голос, а бритвенно острый ручеек ледяной, вновь обретенной Силы посылаю вперед с одним только именем:
- Луг.
Вечность тишины спустя ко мне оборачивается само Солнце и долго-долго глядит в ответ. С узнаванием.
- Кайла? Кай-лех? – как-то недоуменно и чуть обиженно шепчет он, и от солнечного шепота деревья вокруг Камней начинают источать пар. Я поднимаю руку и, медленно-медленно, словно сквозь воду, размахнувшись и вкладывая в бросок все свои силы и Силы, посылаю Копье Ареадбар, визжащее от жажды близкой крови, точно в правое подреберье Луга. А вязкого времени, нужного живому оружию, чтобы преодолеть разделяющее нас с Лугом расстояние, мне хватает чтобы тысячу раз выплакать, вышептать, выкрикнуть: Прости меня!
Кажется, эхо моего крика висит в воздухе все долгие минуты, пока я бегу к упавшему Лугу, таща за собой сопротивляющуюся Айб, неслушающимися пальцами вырываю Копье из его правого подреберья, тут же перемещая наконечник в мех с отваром дубовых листьев.
-Прости меня, прости меня, прости меня, - шепчу я, как шепчу каждый раз, ничего лучше не придумав за прошедшие века, наполняя склянки текущей из раны золотой кровью – ровно семь стеклянных шаров, ни каплей больше, перевязывая Луга чистыми бинтами, поданными очнувшейся Айб, укладывая его тяжелое тело в повозку.
Дверь в небесах затворилась сразу же после удара Копьем, только земля еще гулко дрожит, когда до Айб, наконец, доходит, и она снова, как неделю назад, бухается передо мной на колени. Земля между Камнями, правда, сейчас суха и все еще горяча.
Время понемногу ускоряет свой бег, и теперь остается самая малость. Отпить несколько глотков из последней склянки, возвращая себе молодость и красоту. Объяснить Айб, что её ждет: холодная кровь Кайлех, Королевы ведьм, уже пустила в ней корни, понемногу превращая Айб в мою подданную. Рассказать ей, как однажды мы с Лугом спустились на пустующую Землю, а вместе с нами пришли Солнце и Луна. Как мы вырастили детей и внуков и правнуков, целые поколения людей.
И как я однажды смертельно ранила своего любимого его же Копьем, единственным оружием, могущим нанести ему вред. Ранила, когда он попытался вернуться в Мир богов, лишив землю Солнца и, вместе с ним, жизни.
Рассказать, что даже Ареадбар не может убить Солнце, что Луг вместе с кровью потеряет память и к весне снова станет Лудом, почти простым смертным на десять, пятнадцать, двадцать лет, до тех пор пока полнолуние вновь не совпадет с Самайном, и истончившаяся грань между Мирами не пробудит в Луде бога. Ведьмам положено знать такие вещи.
Остается самая малость - жить рядом с моим Солнцем, старея, разрываясь от любви и вины.
Иногда, уже после всего, везя мечущегося в бреду Луга сквозь осенние леса к очередной затеряной деревушке, подстегивая лошадь и сглатывая постоянно поднимающийся в горле комок слез, я спрашиваю себя: только ли ради своих потомков тогда, тысячи лет назад я впервые помешала моему Солнцу раствориться в вечном свете мира Богов? Или я просто люблю его больше его жизни, больше страданий, и не могу отпустить даже ценой его мук? Я, Кайлех, Богиня Зимы, Старуха из Берри, Королева Ведьм, спрашиваю себя и боюсь узнать ответ.

(с) gluggagir / mike ainsel

@темы: тексты, кельты, Колесо Года, Боги и Богини

---

Чтобы не потерять:
Аполлон

@темы: линки, Боги и Богини

---

Любимый порадовал картинкой.
Само совершенство:

@темы: дела небесные

---

Никак не могу перестать то и дело открывать и рассматривать вот эту Тинкину фотографию.
Трогает какие-то такие глубокие струны души, почти животные, где-то на грани восторга, и ужаса, и прыжка от опасности, и тягучей секунды зачарованности ею...

@темы: шельское, линки

---

Впервые после предновогоднего забега и нагнавшего меня после НГ какого-то скучного, вялотекущего вируса, собрала себя в какую-то внятную форму.
Поставила хлеб, еду какую-то готовиться, поймала острое желание сделать дома влажную уборку, натереть полы, навертеть домашних конфет и взяться за вышивку (а заодно сходить в кино и посидеть в "Секретах и булочках" - и желательно все за один день).
Наконец-то.

***
Все каникулы (несмотря на тот самый занудливый вирус) ходили на конюшню и, пользуясь случаем, с удовольствием погоняли галопом. Ну, я точно с удовольствием, несмотря на необходимость уворачиваться от заснеженных и обледенелых веточек по дороге. Сейчас здорово - асфальтовые дорожки в лесу закрыты снегом, и ездишь, как по тракту - широкая, утоптанная, нескользкая дорога. Одно удовольствие.
Вань, если захочешь присоединиться на рысь/галоп - то завтра или в понедельник к 11 утра на конюшню, или в 10.15-10.30 ко мне)

З.ы.: Ви, расклад к вечеру сделаю.

@темы: дни

---

Очень меня порадовали эти иллюстрации (ну, не безусловно все, но к сказкам - да, очень; и к «Морозко», и к «Нильсу», и к «Машеньке и медведю», и к «Щелкунчику», да и сверх того там много дивного: «Уехал славный рыцарь», например, или крайнесеверные иллюстрации.)

@темы: линки, сказки

---

Сегодня обнаружила второй способ хорошо пережить солнечное затмение - надо прямо в этот момент находиться верхом на лошади и рысить/галопировать по заснеженному тихому лесу.

@темы: шельское

---

Вечером вскрыли раритет: английский фруктовый кекс, который я пекла в начале марта прошлого года.
Восхитительный.

P.s.: Сфоткать, что ли... Когда еще у меня хватит пороху так долго выдерживать кекс?

UPD: на самом деле ничего такого, кроме вкуса и запаха в этом выдержанном кексе нет: выглядит он в точности, как все остальные мои кексы (кроме тех, которые я делаю на черном сахаре).

запись создана: 03.01.2011 в 19:41

@темы: ведьмина кухня

---

К этому Новому году пекла огромное количество праздничного печенья - в подарок и просто так.
Теперь в доме - настоящее представительство Тёмной стороны.
Не могу не похвастаться и не провести положенную агитацию:

Добро пожаловать на Тёмную сторону!


(их тут десять сортов, кстати. Печенье с белым шоколадом, апельсиновое с темным шоколадом, монастырские рожки, маковые рожки с белым шоколадом, "волхвы", "три щипка", шоколадное печенье с кунжутом, фигурное печенье, марципановые звездочки с корицей, творожное печенье.)

@темы: ведьмина кухня

---

Сегодня - последний день Йольтайда, День Слов, за которым последует волшебная Двенадцатая ночь, завершающая безвременье новорожденного солнца.
Считается, что все произнесенные сегодня слова вплетаются в ткань судьбы, обещания и клятвы - скрепляются богами, а события дня будут косвенно связаны с итогами наступающего года.

@темы: йольтайд, Колесо Года, Йоль

---

Тут я перечислю "расходники" - вещи, которые я постоянно использую, и в доме они по-определению пригодятся.

1. Кофе
La Semeuse (вся их линейка, исключая декаф - прекрасные все, лучше сразу молотый)
Starbucks Christmas Blend!!! Обожаю его! Или любой их Medium. В зёрнах, мелю сама, или помол для кофеварки.
Rombouts (кенийский, эфиопский мокко),
Sul de Minas
Bucaramanga; можно сразу молотый.
Badilatti в зёрнах
Blue Mountain меня обрадует в любое время суток и в любых количествах.

2. Хороший чай:
черный крупнолистовой без отдушек и добавок, хорошо если это Цейлон, высокогорная Шри-Ланка или Дарджилинг;
китайские чаи - зеленые, желтые, белые, улуны,
Да Хун Пао в любых количествах! Всегда!
Дан Цун,
связанные чаи;
матча.
Зеленые чаи возможно с минимальными натуральными (!!!) добавками - жасмин, хризантемы, османтус. Добавка должна дополнять чай, а не наоборот.
Я не люблю фруктовые, цветочные чаи, всякую ароматизированную хренотень из "Кофейной кантаты" и им подобных лавок. Это что угодно, но не чай и не кофе.
К пу-эрам я по большей части равнодушна, но понравился тайваньский из "Унции".
Орехи в чае вызывают у меня стойкие подозрения.
Очень нравится в последнее время черный Хармутти из Унции; хочу попробовать несколько сортов: чёрные - Кимун 1221, Люмбини, Золотая обезьяна, Серебряный Сикким; зеленый - нефритовые кольца.
Ройбуши. Лучше - с ягодами, земляничный, малиновый, черничный. И ни в коем случае не цитрусовый. И никаких васильков, подсолнухов и ноготков. "Ведьмин лес" из Кофейной Кантаты - квинтэссенция счастья.

3. Алкоголь: сейчас я отдаю предпочтение крепкому спиртному (стандартно-крепкому - в районе 40 градусов), так что
- тёмный ром Гавана клаб, Капитан Морган (не-спайсед), Matusalem, Angostura;
- ликеры Бейлис, Гран Марнье, Irish Mist, Бенедиктин и Вана Таллинн;
- виски - Джеймесон, Туламор, Talisker, Гленливет, вообще всегда предпочтительны single malt, к купажам я равнодушна и использую их преимущественно на технические нужды;
- Джин - Seagram's, Bobmay Saphire, Greenals.
- коньяк грейда XO, слабость питаю к Hennessy, кальвадосы! хорошего нормандского кальвадоса мне не хватает регулярно,
Не крепкое:
- английский сухой и полусухой сидр - Strongbow, Blackthorn, Aspall, Kingstone Press. Впрочем, французский полусладкий и сладкий тоже бывает неплох.
В целом годятся и хорошие сухие вина (итальянские, французские, испанские, реже - Австралия, ЮАР, Израиль; как правило я не люблю калифорнийские, аргентинские и чилийские); не-сухими могут (и должны) быть только рейнские вина (предикат), особенную слабость я питаю к мозельскому рислингу позднего сбора, шпетлезе; хорошие примеры: вот, например или вот, или вот это);
- японское Yuzu Wine и Умэсю,
- шампанское - только брют; то, что производится на пространствах бывшего СССР даже с маркировкой "брют" как правило качественным продуктом (да и вообще шампанским) не является, так что не нужно;
- хороший херес - amontillado или oloroso;

4. Специи и пряности: редкие интересные специи и правильно высушенные травы. НЕ КАРДАМОН! ну и не куркума. И не подделки под шафран. Тандури-масала из Индийских Специй (расходуется в моем доме со скоростью, стремящейся к световой), листья карри, листья кафрского лайма, смесь "панч-пурен", галангал, мускатный цвет, кубеба, кокум, сычуаньский перец отличного качества.
Соль - черная, красная гавайская Pa'a kai, гималайская розовая, индийская кала-намак, бурая копченая соль, зеленая соль, герандская соль (простая герандская временно не требуется, в доме ее килограмма полтора), особенно Fleur de sel, хотя от Sel Gris в небольших количествах я тоже не откажусь, так же как от Fleur de Sel Camarque или от Esprit du Sel с острова Ре. Вообще, соль из разных копей, с разных концов света, нехарактерных цветов меня всегда интересует.
Всякие интересные дорогие мельницы со смесями специй или сладкими смесями для помола.

5. Шоколад - черный и белый. Идеально - Lindt или бельгийский. Хорошие конфеты (только не SEA SHELLS!) или конфеты ручной работы (вполне удачный пример - Моцарт Кюгельн). Королевская макадамия от Конфаэля.

6. Штуки и ингредиенты для изготовления домашних сладостей. Хорошего (очень хорошего) качества сухофрукты, особенно курага-вишня-чернослив, очищенный миндаль (миндальные лепестки, миндальная "мука", термостабильный шоколад, классический шоколад в каплетах, черный и белый, шоколадные каплеты разных цветов и вкусов (оранжевые апельсиновые, зеленые лаймовые и т.д.), формы для шоколадных конфет, штампы для пряников, промышленный пектин, стручковая ваниль, пищевые красители, пищевая позолота, патока мальтозная, кленовый сироп, сахар Dark Muskоvado, пальмовый сахар

7. Неароматизированные свечи разных цветов: греющие, высокие тонкие, толстые (диаметром от 5 до 8 см) циллиндрической формы. Идеально подходят цветные свечи из ИКЕА - в этом случае можно даже ароматизированные, их серия Tindra пахнет приятно.

8. Все для отливки свечей: вощеные фитили от 18 см., красители, цветные парафиновые готовые хлопья для засыпных свечей, цветочные воски (жасминовый, нероли, мимозы, розы, туберозы)

9. Непищевые масла: натуральные эфирные (апельсиновый цвет, бергамот, базилик, берёза, ваниль, вербена, ветивер, гвоздика, крымская герань, гиацинт, дягиль, зверобой, иланг-иланг, ирис, имбирь, календула, кассия, кедр (styx), ладан, лотос, морковь дикая, майоран, мелисса, мирра, нероли, перец черный, танжерин, тысячелистник, хмель, шалфей мускатный, эвкалипт-styx) и базовые масла.

10. Всякую интересную и приятную канцелярщину: молескины (в линейку и для рисования), хорошего качества блокноты, капиллярные и гелевые ручки, чернильные колбы для Parker и Waterman

11. Всякое для рисования: хорошую бумагу для туши и акварели форматов А3 и А2, хлопковую бумагу, бристольский картон, тушь Winsor&Newton разных цветов, перья Joseph Gillott, графитовые карандаши, простые карандаши разных степеней мягкости (НЕ кохинор, НЕ фабер-кастель), цветные карандаши, кисти с натуральным ворсом разных номеров, золотой и серебряный акрил (нужен всегда, быстро расходую), золотая и серебряная краска в баллонах, ленинградская акварель.

12. Стеклянные прозрачные елочные игрушки, только ангелы, колокольчики, сосульки и снежинки.

13. Разные приятные штуки для ванны - "Для душа и души", "Стендерс", "Ботаникус". Только травяные и цветочные запахи - предпочтение отдается лаванде, розмарину, вереску, шиповнику, лилии. Не люблю ромашку, терпеть не могу "съедобные" и фруктовые запахи. И только не Lush.

14. Для вышивания: мулине DMC (в том числе DMC-Satin и DMC-Perle) разных цветов, шелковое мулине Au Ver а Soie, мохеровое мулине Rainbow Gallery Whisper, шелковое Rainbow Gallery Splendor, бамбуковое RG Mandarin, с замшевым эффектом RG Super Suede. Красивые винтажные игольницы, ножнички, напёрстки хорошего качества, включая серебряные, резаки для ниток, нитковдеватели; льняная ткань равномерного переплетения # 32, нитки Kreinik Very Fine (#4) Braid, Kreinik Cable, китайский натуральный шелк для ручной (!!!) вышивки или нитки Madeira Silk, или шелк The Thread Gatherer, водорастворимая канва, рабочие органайзеры для мулине; импортные красивые наборы для вышивания закладок.

15. Непрозрачные мешочки и футляры для Таро и рун.

16. Ароматические палочки - Индия, Тибет, Непал

17. Деревенские продукты, которые не очень удобно добывать в Москве: яйца, нормально выкормленная птица, молоко и кисломолочные продукты etc.

20. Всякие штуки, украшающие быт в мелочах: обложки для паспорта и водительских документов (в последнее время хочется разных, хорошие примеры тут или тут или тут или тут), обложки для книг, только не антибуки (например такую), брелоки

@темы: вишлист

---

Все же идея начать 1е января с верховой прогулки по заснеженному лесу была хороша. Мне даже удалось разбудить всех гостей около 9 утра и увлечь их с собой )

@темы: дни, верховая езда