Я иду на запах огня, свет воды и тепло земли
За кофе меланхолично восстанавливала знания о Гарпиях. Пришла к выводу, что мне симпатичней всего Келайно ("мрачная"
, хотя все сестрицы были не особо приятными в обращении. Впрочем, это частый удел родных сестер - собравшись вместе становятся труднопереносимыми.
Доолимпийские женские божества, разрушительный аспект женской сущности.
Первоначально были символами и воплощениями ветра, имели постоянную работу - переносили души умерших в аид. В качестве хобби устраивали ураганы, закручивали водовороты, иногда (экстрим!) воровали детей. Потом им стали приписывать происхождение от богов моря, как бы странно не было для воды порождать птиц.
У Гесиода, помнится, названы "крылатыми прекраснокудрыми богинями", так что можно пренебречь позднейшими попытками передать их внешности пренеприятные черты их характеров, и очернить прекрасноликих мерзавок :-)
Часто вырезались на надгробиях, вместе с горгонами, как похитительницы и ловцы отлетающих душ.
Впоследствии образ стушевался, превратился в нечто омерзительное, дурно пахнущее и громко вопящее.
И, кстати, переполз в геральдику. В Лихтенштейновском гербе, помнится, была гарпия. Впрочем, могу ошибиться именно с Лихтенштейном, но уверена, что это было какое-то немецкоговорящее княжество или немецкий же род.
, хотя все сестрицы были не особо приятными в обращении. Впрочем, это частый удел родных сестер - собравшись вместе становятся труднопереносимыми.Доолимпийские женские божества, разрушительный аспект женской сущности.
Первоначально были символами и воплощениями ветра, имели постоянную работу - переносили души умерших в аид. В качестве хобби устраивали ураганы, закручивали водовороты, иногда (экстрим!) воровали детей. Потом им стали приписывать происхождение от богов моря, как бы странно не было для воды порождать птиц.
У Гесиода, помнится, названы "крылатыми прекраснокудрыми богинями", так что можно пренебречь позднейшими попытками передать их внешности пренеприятные черты их характеров, и очернить прекрасноликих мерзавок :-)
Часто вырезались на надгробиях, вместе с горгонами, как похитительницы и ловцы отлетающих душ.
Впоследствии образ стушевался, превратился в нечто омерзительное, дурно пахнущее и громко вопящее.
И, кстати, переполз в геральдику. В Лихтенштейновском гербе, помнится, была гарпия. Впрочем, могу ошибиться именно с Лихтенштейном, но уверена, что это было какое-то немецкоговорящее княжество или немецкий же род.