Я иду на запах огня, свет воды и тепло земли
Бывают утра, когда нежность рождается в центре рассветного зева и течет неспешными струями по земле и над землей, по лабиринтам города, не обращая внимания на ветра и туманы, и в конце-концов добирается до подушек, до висков, до опущенных ресниц, до уголков губ и до первых слов, которые с них слетят.
Бывают утра сонные, путаные, как нерасчесанные волосы, невнятные и оттого еще более очаровательные, даже их свет подчеркнуто согрет, и мягок, и тягуч, как медовая капля.
Еще бывают утра - резкость, начинающиеся с внезапного пробуждения, с холодного, почти сразу дневного света, с шарканья дворницкой лопаты или метлы, с голосов людей и городского шума.
Или утра, когда нужно поставить хлеб на вечер, чтобы и меня, вернувшуюся с работы, и моих гостей, встречал запах свежеиспеченного хлеба. И бывают их антагонисты - утра, когда я просыпаюсь от того, что хлеб, поставленный с вечера, уже почти испекся, от бесконечно уютного хлебного запаха, ползущего по квартире.
И еще бывают... мало ли, в конце концов, на мой век разных утр?..
Бывают утра сонные, путаные, как нерасчесанные волосы, невнятные и оттого еще более очаровательные, даже их свет подчеркнуто согрет, и мягок, и тягуч, как медовая капля.
Еще бывают утра - резкость, начинающиеся с внезапного пробуждения, с холодного, почти сразу дневного света, с шарканья дворницкой лопаты или метлы, с голосов людей и городского шума.
Или утра, когда нужно поставить хлеб на вечер, чтобы и меня, вернувшуюся с работы, и моих гостей, встречал запах свежеиспеченного хлеба. И бывают их антагонисты - утра, когда я просыпаюсь от того, что хлеб, поставленный с вечера, уже почти испекся, от бесконечно уютного хлебного запаха, ползущего по квартире.
И еще бывают... мало ли, в конце концов, на мой век разных утр?..