Я иду на запах огня, свет воды и тепло земли
Когда начинается ночь, странное нервное напряжение обхватывает тело,
подобно колючей облегающей одежде. Все чувства обостряются, и напряженнее вдыхаешь острый воздух, силясь уловить запах опасности, и походка становится мягкой и скользящей, как поступь кошки, и все мышцы напряжены, чтобы, в единый миг собравшись, отпрыгнуть при первой угрозе.
Ночь не принимает под свой покров слабых. Складки бархатного плаща
открываются только для тех, кто готов встретить ее во всеоружии.
Ночь меняет облик города, знакомого до слез с самого рождения. Она
придает улицам и площадям, стенам домов, асфальтовым парапетам вид
таинственный и замысловатый, ночью каменные джунгли особенно опасны.
Те, кто рожден в ночи, живут только под покровом темноты и редких резких ночных звуков. Они скользят сначала в сумерках, бледные, с
расширенными значками, их одежды темны, а поступь бесшумна и легка, они движутся из тени в тень и сами представляются видящим их лишь сгустками мрака, движущимися по воле фонарных лучей. Их хрупкость обманчива, за мягкостью черт могут обнажиться стальные когти и зубы. Рожденные в ночи не любят беспокойства.
И все они одиночки. Лишь изредка встречаясь в скитаниях мрака они
безошибочно узнают друг друга по особому блеску глаз и манере движения.
Встречаясь, они лишь обмениваются взглядами и ловят оттенки запаха друг друга...
подобно колючей облегающей одежде. Все чувства обостряются, и напряженнее вдыхаешь острый воздух, силясь уловить запах опасности, и походка становится мягкой и скользящей, как поступь кошки, и все мышцы напряжены, чтобы, в единый миг собравшись, отпрыгнуть при первой угрозе.
Ночь не принимает под свой покров слабых. Складки бархатного плаща
открываются только для тех, кто готов встретить ее во всеоружии.
Ночь меняет облик города, знакомого до слез с самого рождения. Она
придает улицам и площадям, стенам домов, асфальтовым парапетам вид
таинственный и замысловатый, ночью каменные джунгли особенно опасны.
Те, кто рожден в ночи, живут только под покровом темноты и редких резких ночных звуков. Они скользят сначала в сумерках, бледные, с
расширенными значками, их одежды темны, а поступь бесшумна и легка, они движутся из тени в тень и сами представляются видящим их лишь сгустками мрака, движущимися по воле фонарных лучей. Их хрупкость обманчива, за мягкостью черт могут обнажиться стальные когти и зубы. Рожденные в ночи не любят беспокойства.
И все они одиночки. Лишь изредка встречаясь в скитаниях мрака они
безошибочно узнают друг друга по особому блеску глаз и манере движения.
Встречаясь, они лишь обмениваются взглядами и ловят оттенки запаха друг друга...