Потихоньку прихожу в себя - хотя медленнее, чем мне хотелось бы. Ажурная проза Альфредо Конде вкупе с периодически бьющимся в наушниках "Черным Обелиском", тепловато-прохладный ветер, склизь и хляби под ногами, ночное небо наполовину затянутое синеватыми облаками, а наполовину - чистое и звездное.
И все дробится на тысячи мозаичных кусочков, прозрачных цветных стекляшек городской мозаики.
Снег - серый. Должен быть белым, но не удалось.
Небо - серо-голубое. Ночное красивее дневного.
Люди - тоже, к несчастью, сероватые. Хотя сегодня встретилось несколько цветных барышень: огненно, вызывающе рыжая с карминными губами; оливковокожая брюнетка с глазами цвета горького шоколада; с золотисто-пшеничной косой и с кожей оттенка взбитых сливок, с прозрачными глазами цвета Балтийского моря в ноябре, укутанная в оттенки молодой зелени и майских небес...
Ослепительно-синий неон невыключенной с ночи рекламы
Мой красный Гуччи
Желтые кошачьи глаза.
Размолотый мускатный орех...
В почту сыплется всякая ерунда, к примеру о том, как лучше встречать новый год.
Стараюсь не оставаться в одиночестве.
Смешиваю черный чай с айриш-мистом.
Кофе вчерашней ночью варился посреди кухни, на полу, на газовой горелке - порадовало. Городской вариант исполнения кофе по-бедуински.
Еще раз попыталась понять - разум встал дыбом и ощерился. Нужно прекращать эти бесплодные попытки, а то призрак Экзюпери воскреснет.