Ощущаю себя так, будто плыву сразу в двух течениях - внешнем, у поверхности, и в глубоком, тёмном. Наверху - пред-Лугнасад, солнце греет, рассыпая лучи во все стороны света, грозы грохочут и благословенной небесной водой омывают землю, зреют, наливаются золотисто-оранжевым ягоды, малина в лесу слаще мёда, где-то далеко золотятся колосья, и я вспоминаю звук, с которым ветер перебирает их, и летят берёзовые семена. Я перемешиваю с солью травы высокого лета и думаю, какой хлеб испечь на праздник, и хочу жёлтых, золотых, рыжих цветов во все уголки дома.

В тёмном, нижнем течении я чую присутствие чёрного пса, что ходит в тенях где-то подле, я слышу крики совы и свист ветра, что в срок свой станет твердью и поднимет Охоту, серебро там врастает в кожу запястий, лес становится тёмным и диким, слова звучат иначе, и каждое движение в тех глубоких водах рушит что-то отжившее и ослабевшее, но открываются и новые дороги. Ты движешься там, в глубине - но от самого этого движения струи глубин смешиваются с пронизанными солнцем волнами поверхности - и что-то меняется и там, какие-то детали.

Нет, не год победившего Самайна (вообще не люблю эту фразу), - просто день и ночь всегда идут рука об руку, а под поверхностью всегда есть бездна.