Небольшое смещение по кресту стихий, и меняется очень многое.
Сны - глубже и дальше, тропы - темнее. Накладываясь на время охоты, на свист ветра и звук призрачных рогов, они говорят о временах (да и временах ли?) куда более отдалённых, - о там и тогда, когда каждой твари было не по паре, а еще по одному эталонному облику, по праоснове, по первому существу.
Сны о Первой Ведьме, о праматери всех, кто был после неё и момент, когда именно этот лик отделился от образа божественной Всематери, и о том, насколько она была близка к изначалью, насколько соединяла, а не расточала.
И о тех, что был после неё - о летящих в совиных и соколиных перьях, хромающих с корзиной глины и камней за плечами, освещающих факелами перекрестки, собирающих души, ходящих по Шеду с псами, которые не псы, знающих силу крови, ожидающих во тьме и в свете, идущих с ветрами и бурями, бесплодных и рождающих, знающих и чуящих, слепых и зрячих...

С этими снами, с этим смещением замкнулся очень большой цикл, очень большой круг, виток спирали. Этот виток, в отличие от витков малых, огромен для этой жизни - я возвращаюсь к тем образам, с которых начинала лет тридцать назад, еще в юности - но возвращаюсь со всем опытом и глубиной, которые появились у меня за эти годы. Они были для меня опорой и фундаментом - и, видимо, станут им снова во второй половине жизни.